Андрей Тавров
Премия Андрея Белого 2019 присуждается за книгу стихов «Плач по Блейку» М.: Русский Гулливер; Центр современной литературы, 2018
Поэт, прозаик, издатель, журналист.
Родился 12 марта 1948 года в Ростове-на-Дону. Окончил филологический факультет МГУ по отделению русской филологии, после работал на телевидении, а также как профессиональный художник-мозаичист. До 1998 публиковался под псевдонимом Андрей Суздальцев. Был сценаристом телеканала «Культура» и автором нескольких программ на «Радио России». В 2012 году основал литературный журнал «Гвидеон» (совместно с Вадимом Месяцем). Печатался в журналах «Новая Юность», «Волга», «Комментарии», «Арион», «Октябрь», «Дружба народов», «Воздух», «Новый мир», «Знамя», «Плавучий мост», «Урал» и других.
Лауреат премий журнала «Дети Ра» (2016) и «Московский наблюдатель» (2017).
Скончался 21 сентября 2023 года в Москве.
Работы
Книги
Настоящее время. М.: Молодая гвардия, 1989.
Осенняя песнь кентавра. М.: Прометей, 1992.
Звезда и бабочка: бинарный счет. М.: Сигма, 1999.
Альпийский квинтет. М.-СПб.: Комментарии, 2000.
Sanctus. М.: ЛИА Р. Элинина, 2003.
Орфей. Роман. М.: Комментарии, 2000.
Ангел пинг-понговых мячиков. Саратов: Изд-во Саратовской торгово-промышленной палаты, 2004.
Парусник Ахилл. М.: Наука (Русский Гулливер), 2005.
Самурай. М.: АРГО-РИСК; Тверь: Колонна, 2006.
Мотылек. Роман. М.: Эксмо 2008.
Кукла по имени Долли. Роман. М.: Эксмо, 2008.
Зима Ахашвероша. М.: Русский Гулливер; Центр современной литературы, 2008
Часослов Ахашвероша. М.: Русский Гулливер; Центр современной литературы, 2010.
Письма о поэзии. Статьи и эссе. М.: Центр современной литературы, 2011.
Бестиарий. М.: Русский Гулливер; Центр современной литературы, 2013.
Матрос на мачте. М.: Русский Гулливер, 2013.
Территория рая. М.: Книгоноша, 2013.
Проект Данте. М.: Водолей, 2014.
Сын человеческий. Об отце Александре Мене. М.: Эксмо, 2014.
Державин. М.: Русский Гулливер, 2016.
Снежный солдат. Книга стихотворений в прозе. Кыштым: Евразийский журнальный портал «МЕГАЛИТ», 2016.
Поэтика разрыва. Эссе. М.: Русский Гулливер, 2016.
Нулевая строфа. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив. 2016.
Клуб Элвиса Пресли. Роман. СПб.: Алетейя, 2017.
Плач по Блейку. М.: Русский Гулливер, 2018.
И поднял его за волосы ангел. М.: Квилп Пресс, 2019.
Внутреннее солнце. Книга-эссе о человеке, ищущем и находящем Бога. М.: Мирт, 2020.
Обратные композиции. М.: Новое литературное обозрение, 2020.
Прощание с Кьеркегором: вариант единицы. М.: Квилп Пресс, Центр современной литературы, 2022.
Короб лучевой интуиции, Эссе и заметки о поэзии и культуре. М.: Центр гуманитарных инициатив, 2022.
Из текстов
Из книги «Плач по Блейку»:
Щель
Горящий человек заходит в сад,
он в языках огня, и крик как сад,
он видит, как в саду стоит олень,
и видит щель меж ребер, словно свет.
Он смотрит в щель, а там стоит олень,
такой же, только больше и точней,
и как из-под двери, горит в нем свет,
и кто-то тихо говорит за ней.
Горящий человек глядит сквозь щель
и видит там оленя из слюды
и звезд, и вышел он на мировую мель,
и там стоит среди живой воды.
И щель горит в ребре, а там, за ней
стоит олень, и мирозданье всё
кружит в хрусталике на дне зрачка,
и щель горит в его боку, за ней
стоит горящий человек, весь в языках,
и щель в его боку полна огня,
и шепчет рот ее: нет, ты не прах,
ты – это свет, что сотворил меня.
Рыба
Сердце рыбы стучит себя обогнать
и рыбу в деву поймать.
Из лесок натянутых дева глядит,
из лесок натянутых холм.
Из лесок натянутых пламя встает,
семью языками – речь,
в любой черепахе летит самолет,
горит три дюжины свеч.
Где рыба, там яма и ангела вдох,
и неба прореха и холм,
и лесками держится на разрыв
форма лица людей.
И дева могилой полна и лучом,
чело белоснежно ее.
А рыба по небу плывет ручьем,
звезды кипят за ней.
Из книги «Часослов Ахашвероша»:
Троеручица
Краб клешней океан трогает, шевелит,
пласт живого стекла пробует приподнять,
а в ручье волокнистом солдат, как ружье, лежит,
водорослью все лоб тужится осознать,
чтоб отпить из него избыток синей слюды,
проступивший разум как моря и шара пласт,
и дельфин, горячась, свистит из живой воды,
как понять имена в деревянный и мертвый час.
Надет на себя прыжком, сплющив кепку в нос,
он траншею ведет плюсной из сплошной горсти,
и он вложен в себя, словно ком вложен в ком, в погост
словно вложен булыжник живой в глазах, в кости.
Материнская дева уперлась в слежавшийся свет,
все плечом подпирает, как шелестящий лопух,
чтоб себя не забыл, чтоб прошел в свой горячий след,
сам себя до себя бы донес, не затих, не затух.
Тамерлан облаков, что тебе дней навоз,
человечья пшеница, горящие трубки в рост
из аорт и портков, что тебе этот ссохлый воз –
неба стог накрененный да в ветках стеклянных клёст!
Чья рука железней твоей — кузнеца ль в степи,
что тебя сковал, олово в рот залил,
или пальцы в морщинах, как в родниках Сибирь,
что обняли младенца в пеленках — в глине могил?
Вот и вышла, выжила из себя, из тела ума пясть –
кто ж подхватит горящую дверь, замок отопрет,
кто напомнит и вложит в убитого жизни пласт,
кто вскопает, отдышит, восставит и сам совпадет?
Ах, рученька лишняя, пшеничная стрекоза!
Индрик-зверь, скалист, под тобой, как слеза, обмяк.
Субмарина вникает в мозг в уключинах и пазах –
свет какой, горбатясь, расправил тебя, моряк?
Вот и дышит она, как трехрукий костер в углях,
хлопок света из рук — в руку из льна кладет,
и тепла меж лопаток в земле третья Девы пясть,
что подхватит, как свет, под землей ребро отопрет.
Броненосец стеклянный город, жилец небес,
чтоб держались веры твоей куб и ребро,
динозавром в сполохах вложи свой нездешний вес
в позвоночник воскресший, в жилах живых бедро.
Так драга из воздуха, одной лишь птицей полна,
все черпает синь, перекладывает кирпичи
из сланцев и света, сукровицы и льна
и целует в лоб трехгрошовый огонь свечи.