Антуан Володин
Премия Андрей Белого 2015 присуждена автору книг «Писатели», «С монахами-солдатами», сумевшему наперекор границам любой страны и любого наречия расшатать решётки языков ради торжества и провала, провала и торжества наднациональной литературы униженных и притесненных; страннику по кромешным мирам Бутово, Мордовии и Бардо, отцу и товарищу персонажей и друзей по застенку – Никиты Курилина, Марии Самарканд, Жана Власенко, Виктора Гольденберга, Лутца Бассмана…
Французский писатель, переводчик с русского языка, создатель литературного направления «постэкзотизм», создатель многочисленных гетеронимов.
Родился в 1950 году в Шалоне-Сюр-Сон. Русский язык изучал в университете как иностранный. Работал преподавателем русского языка и переводчиком русской литературы.
Дебютировал как прозаик в 1985 году в издательстве «Деноэль», получил известность после публикации нескольких романов в культовом издательстве «Минюи»; затем последовали публикации в крупнейших издательствах «Галлимар» и «Сёй».
Перевел на французский книги братьев Стругацких, Эдуарда Лимонова, Виктории Токаревой, Фридриха Незнанского, Александра Иконникова, Марии Судаевой и многих других русскоязычных авторов.
Лауреат премии Livre Inter (за роман «Малые ангелы») (2000) и премии Медичи (за роман «Terminus radieux») (2015).
Работы
Издания на русском языке
Малые ангелы / Пер. Е. Дмитриевой. М.: ОГИ, 2008.
Дондог / Пер. В. Лапицкого. СПб.: Амфора, 2010.
С монахами-солдатами. Постэкзотизм в десяти уроках, урок одиннадцатый (сборник). Совм. с Лутцем Бассманом) / Пер. В. Лапицкого. СПб.: Амфора, 2013.
Писатели / Пер. В. Лапицкого. СПб.: Амфора, 2015.
Бардо иль не Бардо/ Пер. с фр. В. Кислова. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2017.
Блэк Виллидж: сказни. Пер. с фр. В. Лапицкого. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2023.
Из текстов
Из книги «Малые ангелы»
6. ЛЕТИЦИЯ ШЕЙДМАН
История рассказывает, что Летиция Шейдман отпраздновала собственное двухсотлетие в богадельне для престарелых «Крапчатое зерно», и именно тогда она объявила, что вскоре произведет на свет внука. Санитары сразу же ей это запретили. Старухи проводили время, пристально всматриваясь в черные лиственницы, которые окаймляли парк дома для престарелых, и, разговаривая с ними, они считали клестов и галок, покидавших вредные для здоровья места и отправлявшихся в лагеря, где жизнь была менее унылой, чем повсюду, и они строили свои планы на будущее. Теперь они уже знали, что никогда не умрут и сокрушались, что человечество вступило в практически финальную фазу своего заката, тогда как все условия давно уже сложились для радужного настоящего, или почти радужного. Находясь под присмотром в своем экспериментальном хосписе, они просто выходили из себя, когда узнавали, что те, кто оставался в живых во все еще населенных зонах, не умели более братски сплачиваться и размножаться. Они полагали, что идеологи столицы впали в заблуждение и что следовало теперь уничтожить значительную их часть, чтобы радикально воскресить утраченный уравнительный рай. Рождение Вилла Шейдмана рассматривалось именно под этим углом зрения. Старухи хотели коллективными усилиями произвести на свет необходимого им мстителя.
Когда угрозы санитаров и директрисы достигли своего апогея, Летиция Шейдман письменно дала свое согласие отказаться от потомства. Давать ложную клятву врагу никогда не составляло для нее большой проблемы.
Она провела последующие месяцы, собирая в дортуарах обрезки тканей и кусочки разлезшейся корпии, и поскольку наблюдение за ней было снова ослаблено, она приводила свои находки в порядок, прессовала их и сшивала вместе крестообразным стежком, пока не получился эмбрион. Она спрятала его внутри наволочки и поручила его заботам сестер Ольмес, которые положили его созревать под луной.
По ночам старухи собирались в спальнях и дортуарах. Они скучивались, они пытались превратиться в единое существо, в одну-единственную компактно спрессованную бабушку, они бормотали магические слова, в то время как в самом центре этого своего рода термитника, который образовывали их тела и который они называли инкубатором, Летиция Шейдман и ее самые близкие высиживали и воспитывали внука. Самые далекие от кружка занимались тем, что несли караул после вечернего выключения света. Многие ночные сестры в эти моменты деликатного вынашивания младенца появлялись в коридоре, и когда они возвращались, чтобы написать донос, они были уже мертвы.