Дмитрий Узланер
Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке (М.: Институт Гайдара, 2020)
Родился в 1984 году в Москве. Окончил среднюю школу № 1208. В 2006 году окончил отделение религиоведения философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова по специальности «Философия», в 2009 году — аспирантуру МГУ имени М. В. Ломоносова, защитил диссертацию «Неоклассическая модель секуляризации в западной социологии религии второй половины XX — начала XXI вв.».
В 2010 году работал преподавателем кафедры философии и культурологии Российского государственного медицинского университета. Доцент кафедры государственно-конфессиональных отношений Международного института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Руководитель
международного отдела «Русского журнала». Иностранный научный сотрудник Центра изучения религии при Институте философии и социальной теории Белградского университета. Член Центра теологии и философии Ноттингемского университета.
Лауреат премии конкурса научных работ посвященных вопросам гуманизма и философии за статью «Э. Фромм: Гуманистический анализ религии» (2005). Получил специальный приз конкурса исследовательских работ молодых учёных «Вера и религия в современной России» (2013).
Работы
Книги
Конец религии? История теории секуляризации. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2019.
Постсекулярный поворот : как мыслить о религии в XXI веке. М.: Издательство Института Гайдара, 2020.
Объективная субъективность: психоаналитическая теория субъекта. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2021.
Жак Лакан: введение. М.: РИПОЛ классик, 2022.
Из текстов
Из статьи «Картография постсекулярного»
Постсекулярное как новая эмпирическая реальность
Вплоть до недавнего времени среди исследователей, а под их влиянием и в публичном пространстве доминировало представление, согласно которому религия и современность несовместимы: чем больше одного, тем меньше другого, и наоборот. Секуляризация, то есть «утрата религией своей социальной значимости», мыслилась как неотъемлемая составляющая современности как таковой. Действительно, радикальная модернизация, сопровождающаяся урбанизацией, индустриализацией, стремительным развитием научного знания, политическими трансформациями, ломала традиционный уклад, неразрывно связанный с религией. Последней отводилась роль отмирающего символа Средневековья, на смену которому — неважно, во благо или во зло — должна была прийти научная, светская альтернатива.
Однако в 90-х годах XX века — а возможно, даже раньше — с провалом советского атеистического проекта, подъемом фундаменталистских движений, развитием нетрадиционных форм религиозности стало ясно, что ситуация качественно изменилась. В частности, вышеупомянутый Юрген Хабермас очень чутко уловил новую реальность, которая затрагивает не только экзотические для европейца исламские или восточнохристианские общества, но и колыбель секуляризма, то есть саму Европу. Хабермас обратил внимание на целый ряд фактов, принципиально несовместимых с европейским представлением, будто религия в современном мире играет исключительно маргинальную роль. Самый очевидный из них — то, что СМИ преподносят значительную часть из современных конфликтов как религиозные, из чего любой европеец может сделать напрашивающийся вывод о том, «сколь относительно в мировом масштабе его секулярное сознание». Это подрывает секуляристскую веру в исчезновение религии в обозримом будущем и лишает такое видение мира триумфального рвения и пыла. Более того, религии усиливают свои позиции и внутри национальных государств. По словам Хабермаса, «церкви и религиозные организации все в большей мере берут на себя роль "интерпретирующих сообществ", действующих на публичной арене в секулярной среде. Они могут оказывать воздействие на формирование общественного мнения и общественной воли, внося свой вклад в обсуждение ключевых тем — независимо от того, насколько убедительны их аргументы». Наконец, «зримое присутствие в европейских странах полных жизни "чужих" религиозных сообществ» не только подтверждает гипотезу о том, что религия никоим образом не маргинализируется, но еще и «стимулирует внимание к "своим" церквам и конфессиональным общинам. Соседство мусульман принуждает сограждан-христиан так или иначе соотносить свою деятельность с практикой "конкурирующей" веры».
Представление о полном торжестве секуляризации вызывает все больше вопросов и возражений. Американский социолог Питер Бергер, прежде один из самых ярых его апологетов, в одном из относительно недавних интервью констатировал: «Я думаю, что написанное мной и большинством других социологов религии в 60-е гг. о секуляризации было ошибочным. Мы исходили из убеждения, будто секуляризация и современность сопутствуют друг другу. Чем больше модернизации, тем больше секуляризации. Это не было безумной теорией, поскольку существовали факты, подтверждавшие ее. Но в основе своей, я думаю, она была ложной. Большая часть мира сегодня не является светской. Она очень даже религиозна».