Когда я позвонил с утра Т. Н., чтобы первым поздравить с Премией Андрея Белого, она в своей экспрессивной манере протрубила: «Давно пора!».

     Сначала я был фраппирован, а потом, взглянув на ее книги, стоящие у меня, подумал: «Действительно!»: Фантастический город (2001» Авангард и окрестности (2002); Спасибо, что вы есть (2014); Еще раз спасибо (2017); О Грузии (2022). И конечно, зеленый том прозы Константина Вагинова (1991) с ее вступительной статьей и участием в комментариях. Два белых томика Юрия Марра (Издательство Гилея, 1995) – поэта, открытого Никольской, создателя клуба веселящихся покойников. И плюс к этому около трехсот публикаций по истории и сравнительному литературоведению русской и грузинской словесности Х!Х и ХХ веков. Татьяна Львовна Никольская награждена премиями Давида Бурлюка и Алексея Крученых.

     А всё это началось 2 июня 1945 года, когда коней Клодта возвращали на Аничков мост. Девочка поколения детей Победы родилась в городе, о людях которого она потом расскажет так интересно. 

     Яркое детское воспоминание – танцы на даче с пуделем, встававшим на задние лапы. Мне это напоминает картину Доротеи Танинк. 

     Мама Мария Вячеславовна  - школьный учитель. До войны закончила Институт истории искусств, где в 1920-е годы можно было встретить многих героев будущих штудий Татьяны Никольской. Дома на Невском – полки с тоненькими книгами стихов. Среди них футуристы – Крученых, Шершеневич. Папа Лев Моисеевич – спортивный журналист, некоторое время работал в одной газете с отцом Иосифа Бродского. Видимо, благодаря постоянным лыжным прогулкам с отцом Татьяна Львовна и запустила тот вечный двигатель, который ей позволяет и по сию пору бывать повсюду и менее всего дома.

     В школе преподавала Наталья Долинина. Самая близкая подруга – Лариса, сестра Анри Волохонского. Алексей Хвостенко родственник. Его компания – битники, настольная книга – Керуак на английском. 

     Шестидесятые. Кафе поэтов на Полтавской. Всегда очередь, все места вокруг столиков быстро занимались.Спортивная Таня опрометью мчалась на кухню, где хватала огромный железный табурет и пристраивала  к какому-нибудь столу, чтобы слушать молодых Кушнера, Кривулина, Бродского, и поэта-повара Михаила Юппа, который писал кулинарные стихи (видимо, предвосхитив кулин-арт Ры Никоновой). Там воспроизводились звуки, издаваемые продуктами на сковороде. 

     После школы, безусловно, университет. На классику не хватило баллов. Не знаю, как античной, а русской литературе, на мой взгляд, повезло. В семинаре Дмитрия Евгеньевича Максимова ею был прочитан доклад о Вагинове, который  стал одним из основных сюжетов ее дальнейших изысканий. Тогда автор выдающейся тетралогии, замечательные продолжатель традиции петербургского текста ( Пушкин, Достоевский, Белый, Вагинов) был забыт напрочь. Константина Вагинова для Татьяны Львовны открыл Алексей Георгиевич Сорокин. Человек-легенда. Канотье, галстух, трость были неизменными атрибутами его аристократического перформанса.  Так и вижу эту пару прогуливающуюся белой ночью по Марсову полю, причем Алексей Георгиевич с книжечкой «Опыты соединения слов посредством ритма», декламирует «В книгохранилищах летят слова, в словохранилищах блуждаю я»…

     Знакомство с Леонидом Чертковым. Свадьба в 1965 году («Какой замечательный марьяж! Лёнечку я давно знаю», - сказал Бродский). Совместное изучение творчества Вагинова.  Пишутся статьи для Краткой Литературной Энциклопедии. У Татьяны Львовны – 20, у Леонида Натановича – 101. Исповедуется выстраданный принцип сужения белых пятен в русской литературе. Кроме всего прочего, работа в КЛЭ давала возможность свободного посещения архивов. В 1967 году на конференции в Тарту прочитан доклад «Жизнь и творчество Константина Вагинова»

     Вторая большая тема изысканий Татьяны Львовны – русская эмиграция в Грузии. Существенную роль в обращении к этому сюжету сыграла геронтологическая составляющая. Цитирую: «Грузины живут дольше, чем жители Ленинграда и Москвы, многие люди, ходившие в «фантастический кабачок», были еще живы». И Никольская отправляется за материалами в Тбилиси, чтобы провести там восемь месяцев и начать учить грузинский язык. 

     Первая статья, посвященная «Фантастическому кабачку», была отдана в «Литературную Грузию» (1974), она там и вышла, правда, спустя шесть лет в 1980 году. Поэтому один из постулатов лауреата таков: «Что нужно в нашей стране, так это терпение, терпение, терпение». Не правда ли, корреспондирует с сакраментальным заветом Ленина? И только в миллениум вышла уже книга «Фантастический город», а потом постепенно и все остальные, упомянутые в начале.

     Интервью для грузинского журнала, озаглавленное «Мне не скучно жить», - стопроцентно характеризует личность лауреата. Разнообразие ее интересов изумляет: то это икебана, то русский рок, то кулинария в ее грузинском преломлении. В последние несколько лет Татьяна Львовна стала читать лекции в салоне книжного магазина «Порядок слов». Слава Богу, всё это записано и, может быть, когда-нибудь (таков наш хронотоп) будет издано. Какие роскошные темы:

1. Театрализация жизни и авангардное поведение (a pro po: исполняя завет Малевича, обращенный к обэриутам: «Идите и останавливайте прогресс!», Татьяна Львовна не пользуется ни компьютером, ни мобильником);
2. Русские писатели в Грузии. Запад и Восток в грузинской литературе;
3. Из истории ленинградского андеграунда 1970-1980-х годов;
4. Трансфуристы и футуристы.

      Если вспомнить знаменитые слова Киплинга о Востоке и Западе, то можно сказать, что жизнь и творчество Татьяны Львовны Никольской их опровергают, а она сама стала не только крупным исследователем петербургского текста, но и вошла в петербургский миф. Браво!